КОСМИЧЕСКИЕ    ПРИНЦЕССЫ

Вскоре после полёта Лайки в лабораторию профессора Владимира Ивановича Яздовского, которому суждено было стать основоположником космической биологии и медицины, приехал Сергей Павлович Королёв. Главный конструктор говорил о неотложной необходимости готовить собак для суточного полёта в космос. И обязательно с возвращением на Землю.                           

Были отобраны двенадцать крепеньких и сообразительных барышень. В течение нескольких месяцев их приучали к жизни в изолированной от шумов герметической кабине. Учили брать пищу из автоматических кормушек, носить одежду и не рычать на лаборантов, которые крепили к их телу датчики.

Лучшими единодушно признали Лисичку и Чайку. Каждой выдали, (хочется сказать-вручили), собачий паспорт, который, по общему мнению, был подробней и содержательней человеческого. К середине 1960 года, точнее, к двадцать восьмому июля, всё было готово к старту.

Сергею Павловичу особенно нравилась ласковая рыжая Лисичка. Человек, которого за суровость и требовательность нередко называли железным королём, взял собачонку на руки и, прежде чем передать её медикам, негромко сказал: «Я хочу, чтобы ты вернулась.»

Не случилось.

Ракета, едва поднявшись от стартового стола, рухнула и развалилась от удара о землю. Спускаемый аппарат сплющился и превратился в бесформенный сгусток металла. А там… Королёв в сердцах бросил кому-то из друзей: «Пусть ракета летит, куда хочет, а собаки пусть возвращаются.»

 Не прошло и месяца, а в заатмосферное пространство  выходит новый экспериментальный космический корабль. Наблюдатели на пунктах слежения с помощью своих радиоустройств слышат с орбиты… собачий лай. Четвероногие немного пособачились в космосе. То были Белка и Стрелка - пара терпеливых, хорошо подготовленных к полёту созданий. Они показали себя молодцами на тренировочных занятиях. Потом успешно прошли отборочные испытания, оставив позади всех своих подруг. И вот они в своих нарядных, тщательно подогнанных по «фигуре» жилетках и… трусиках, - одежда придерживает датчики,  введённые под кожу, - заняли место в кабине корабля. 

Белка и Стрелка чувствовали себя принцессами среди прочей «мелочи», объединённой  общим названием «биологические объекты». А это 40 мышей, две крысы, морские свинки и несколько сот мух Биологи, для которых чрезвычайно важно было всё без исключения, приготовили к полёту ещё и растущий цветок с кусочком почвы, сухие семена лука и проросшие семена гороха, кукурузы, пшеницы. А ещё водоросли и микроорганизмы. Не случайно этот космический корабль назвали «Ноев ковчег».

Всё, что происходило с хвостатой парой, записывалось на видеоплёнку. Эту плёнку потом показывали будущим космонавтам.

- В первые секунды полёта, - поделится впечатлениями от просмотра Юрий Алексеевич Гагарин, - собаки заметались, но по мере ускорения движения корабля их прижимала всё возрастающая сила тяжести. Стрелка, упираясь лапами, пыталась сопротивляться навалившейся на неё силе. После больших перегрузок наступило состояние невесомости, и животные как бы повисли в кабине. Головы и лапы были опущены. Собаки казались мертвыми. Но затем постепенно они оживились. Белка рассердилась и стала лаять.

Этот лай к всеобщей радости и услышали наблюдатели. Только животные сердилась ни друг на друга, а на крепёжные ремни, от которых хотелось освободиться, и на страшно плохое самочувствие.

«Ноев ковчег» плыл целые сутки. Сделал 17 с половиной оборотов вокруг Земли, а на восемнадцатом по команде из центра управления полётом стал переходить на траекторию спуска.  Кабина отделилась от приборного отсека, и на высоте семи-восьми километров все обитатели корабля катапультировались.

Радиосигналы подсказали, в каком месте приземляется парашют. Члены поисково-спасательной службы в это время находились на борту вертолёта, в воздухе, всего лишь в десяти километрах от расчётной точки. В короткие минуты вертолёт был на месте. Не трудно представить волнение встречающих и прежде всего исследователей, которые работали с космическим зверьём. Они ещё не пережили трагедию, случившуюся месяц назад. В нетерпении открыли люк. И отлегло от сердца. Собаки были живы и невредимы.

Доктор Всеволод Сергеевич Георгиевский успел отметить, что языки у собак розовые, а носы влажные и холодные. Радостное повизгивание, хоть и слабоватое, свидетельствовало, что и голосовые связки в порядке. Красивый наряд не потерял новизну, тогда как после лабораторных экспериментов их костюмы, случалось, были изрядно разодраны зубами и когтями.

Стояла тёмная степная ночь. Но исследования нельзя было откладывать. Георгиевский проводил их под светом фонариков и вертолётных огней.

 - Сердце в порядке. Лёгкие – в норме. Животы мягкие и безболезненные. Лучше, чем ожидали, - пояснял доктор той части встречающей публики, которая не разбиралась в собачьей медицине, но очень беспокоилась о здоровье путешественниц.

Пока Георгиевский извлекал из контейнера крыс, мышей и прочие «биологические объекты» принцессы немного побегали по степной траве. Им не дано было понять, какую великую услугу оказали они космонавтике и будущим её героям. На них отрабатывалась система жизнеобеспечения корабля. А медико-биологические эксперименты, которые они испытали, не сочтите за грубость, на своей шкуре, дали богатый материал для подготовки к полёту людей.                           

Например, подсказали, что продолжительность первого полёта человека не должна быть более одного витка.

Наконец, вертолёт со всем населением «Ноева ковчега» прибыл на аэродром. Ещё не спустили трап, а машину уже осадила бесцеремонная толпа с фотоаппаратами и кинокамерами.

- Они опрокинут вертолёт, - не на шутку испугался механик.

 Георгиевский на всякий случай поместил Белку и Стрелку в заранее приготовленную клетку. Увидев в толпе незнакомых людей Олега Георгиевича Газенко, одного из руководителей всей программы подготовки «летающих собак», он передал клетку ему в руки. Клетку с мышами также отдал по назначению - учёному-биологу.

Олег Георгиевич был счастлив. Его бесконечно обрадовала вернувшаяся живность. И в первую очередь собаки. Он до сих пор   мучился воспоминаниями о Лайке.

- Сам по себе запуск и получение информации – всё очень здорово, - говорил  он. – Но, когда ты понимаешь, что нельзя вернуть эту Лайку, что она там погибает, потому что нет системы для возвращения, это очень тягостное ощущение.

А вот сейчас у него в руках тяжёлая клетка с четвероногими космонавтами. Живёхонькими!!! Фотовспышки  вырывают из ночной темноты страдальческую мордочку Белки и Стрелку с её сверкающими глазами и оптимистично поднятым носом.

Стрелка была просто молодцом. А через некоторое время у неё родилась шестёрка на редкость симпатичных щенят.

Одного из них, по имени Пушок, отправили в Вашингтон, в подарок Жаклин Кеннеди - жене американского президента. Над искусно стриженой травой на газонах у Белого Дома очень приятно было задирать лапу нашему Пушку.

Ада Дихтярь

(Продолжение следует)